«Я не верю, что у экономики есть какой-то покровитель»

Роберт Шиллер: «Я не верю, что у экономики есть какой-то покровитель» Фото: Rex Features/Fotobank.com

В 2000 году Шиллер предсказал крах доткомов, в 2005-м — возможный коллапс американского рынка недвижимости. Когда этот пузырь лопнул, Шиллер в соавторстве с нобелевским лауреатом Джорджем Акерлофом написал книгу о причинах текущего кризиса.

Секрет прозорливости Шиллера в том, что в отличие от своих коллег-экономистов он верит, что экономикой управляет так называемое "иррациональное начало", то есть наши эмоции. Движимые эйфорией люди одновременно инвестируют в одни и те же рынки, создавая пузыри. Когда те сдуваются, экономика долго не может восстановиться, поскольку люди впадают в уныние. Шиллер рассказал СФ о том, какие выводы из открытия иррационального начала должны сделать экономисты, чиновники и бизнесмены.

— Не так давно вы предложили заново изобрести экономическую науку. А в чем изъян той, что уже существует?

— Экономисты до сих пор думают, что человек — это вычислительная машина. Большинство представителей этой профессии придерживается теории Адама Смита. Они полагают, что каждый человек рационален, взвешивает все имеющиеся возможности и выбирает из них самую оптимальную. Понять такой подход можно — он позволяет получать красивые цифры. Однако именно из-за любви к счету экономисты и прозевали кризис.

Если вы заглянете в статьи и монографии по экономике, то едва ли встретите в них слово "пузырь". Пузыри на фондовом рынке и рынке недвижимости очень трудно поддаются количественным исследованиям, поскольку в их основе лежат психологические феномены, такие как непоколебимая вера людей в собственный успех и склонность мыслить историями. Поэтому, когда пузыри надувались, экономисты старались их не замечать. А когда пузыри лопнули и начался кризис, экономисты узнали об этом в последнюю очередь.

— На чем же, по-вашему мнению, должна строиться новая экономика?

— На том, что людей нужно принимать такими, какие они есть. Первостепенное внимание нужно будет уделять психологическим основам принятия экономических решений. Сейчас, например, очень активно исследуется поведение людей в ситуациях с высоким уровнем неопределенности. Экономисты проводят эксперименты, когда у испытуемых нет возможности точно оценить выгоды и издержки того или иного решения. Это правильные эксперименты, ведь в реальности большинство экономических решений принимается интуитивно.

Другая не менее важная вещь — назревшая необходимость объединить экономику с наукой о мозге. Люди сейчас изучают, как структура мозга и механизмы его работы влияют на экономическую деятельность. В будущем их открытия должны найти применение в сфере экономической политики.

— Для борьбы с экономическими спадами во главе центробанков будут ставить психиатров и нейрохирургов?

Роберт Шиллер Фото: Getty Images/Fotobank

— Нет, их, пожалуй, нанимать не стоит — они же ничего не понимают ни в экономике, ни в управлении. Лучше брать поведенческих экономистов. Кстати, в администрации нашего президента Барака Обамы уже работает несколько человек. И они очень серьезно влияют на экономическую политику страны.

Но вообще тот факт, что человеческая психология оказывает огромное влияние на экономику, отнюдь не должен вести к ужесточению госрегулирования. Мне кажется, что роль государства должна быть сродни функции арбитра на футбольном поле. Рефери ведь существует не для того, чтобы мешать людям играть, он нужен для того, чтобы помочь им более эффективно раскрыть свои таланты. Когда в игре никто не следит за правилами, игроки начинают жульничать. Если правила не соблюдаются в экономике, то возникает благодатная среда для торговцев всякого рода "волшебными эликсирами".

— Как новое понимание экономики может отразиться на управлении? Раньше хорошим руководителем считали того, кто умеет создавать порядок из хаоса. Успешный менеджер новой формации — шут во главе карнавала?

— Мне на ум приходит другая метафора, а именно образ лошади и наездника. Должен ли руководитель взнуздывать людей, потерявших контроль над собой? Я думаю, делать это нужно не всегда. Иррациональное начало является причиной экономических кризисов и может негативно отразиться на отношении людей к труду, но оно же лежит в основе человеческого гения. Когда вы перестаете контролировать его, вы уподобляетесь наезднику, который скачет на взбесившейся лошади. Но именно это рискованное поведение и приводит к инновациям и прогрессу. Так что до определенной степени нужно позволять людям сходить с ума.

— Остается только понять, от чего должна зависеть эта степень. Есть ли в экономике какой-то внутренний регулятор уровня безумия? Рационализм Смита хорош хотя бы тем, что у него есть всеспасительный гарант — "невидимая рука рынка".

— Это очень глубокая проблема. Я не верю, что у экономики есть какой-то покровитель, будь то бог или абстрактный принцип, который в конце концов исправит все ошибки и восстановит все потери. Я вижу ситуацию так. В результате эволюции у нас развилось множество эмоций. Они управляют нашим поведением, в том числе и нашей экономической деятельностью. Но ни одна из этих эмоций не ведет людей к какой-либо финальной цели. Эта мысль, безусловно, может вогнать в депрессию, но у медали есть и светлая сторона. Иррациональное начало, хотя оно и приводит к кризисам, способно создавать огромные богатства. Поверьте, человечеству первое десятилетие этого века запомнится не как период рецессии, а как время небывалого экономического подъема.